Самсон Агаджанян - Стон березы [сборник]
— А ты мне покажи такого, — усмехнулся он.
— Я бы тебе его показала, но боюсь.
— Если боишься, он этого не стоит.
Наташа почувствовала его внезапную агрессивность, улыбнулась и лукаво спросила:
— А ты случайно не ревнуешь?
Он молчал. Она взяла его руку.
— Хочешь, я его тебе покажу?
Сквозь темные очки он пристально посмотрел на нее.
— А ты сама-то не боишься показать его мне?
В его голосе она уловила интонацию скрытой угрозы.
— Нисколечко. Пошли. Я тебе его покажу.
Наташа встала и потянула его за собой. Они вышли из парка. То и дело поглядывая на него, она в душе ликовала. Наташа поняла, что Умар не равнодушен к ней.
Они остановились возле магазина. В магазине она подвела его к большому зеркалу.
— Знакомься, вот он,
Сняв очки, он уставился на нее.
— Ты в своем уме?
— Думаю, да.
— Да он же убьет меня!
— Кто? — машинально спросила она.
— Володя, кто же еще.
Лицо у нее побледнело.
— Умар, его давно нет в живых. Я…
Но он, не слушая ее, направился к выходу, Догнав, она схватила его за локоть.
— Умарчик, умоляю тебя, выслушай меня.
— Если ты не замолчишь, ты больше меня не увидишь. Он произнес это таким тоном, что ей стало страшно.
Она ведь знала, что он слов на ветер не бросает. Весь вечер они почти не разговаривали друг с другом. Рано утром Наташа услышала шорох. Приподняв голову, прислушалась. Кто-то открывал дверь.
— Умар! — закричала она и выбежала в прихожую.
Он стоял с чемоданом возле двери. Увидев ее в ночной рубашке, отвернулся.
— Прошу тебя, не уходи. Ты слышишь? Не уходи! Я не выдержу этого одиночества. Неужели ты не догадываешься, я люблю тебя…
Он резко открыл дверь, вышел. Она опустилась на пол и глухо зарыдала. Он выскочил из подъезда и быстро зашагал по тротуару. Сосед, муж Тани, стоя с собакой, которую вывел на прогулку, собрался поприветствовать Умара, но тот, не заметив его, прошел мимо. Это удивило соседа. До приезда Наташи они успели хорошо познакомиться и даже по стопочке выпить. Он долго смотрел ему вслед, пока Умар не скрылся за углом здания. А возвращаясь домой, за дверью, где жила Наташа, услышал плач. Дома растолкал спящую жену.
— Таня!
— Что? — поворачиваясь к нему, сонно спросила она.
— Наташа плачет.
Она сразу открыла глаза.
— Что случилось?
— Не знаю. Я с собачонкой гулял, из подъезда выскочил Умар и, не замечая меня, прошел мимо. Наверно, поссорились.
— Это на него не похоже, он не такой. Здесь что-то не то. Хотя я уже догадываюсь. Наташу жалко. Не позавидуешь ее судьбе.
— Может, сходишь к ней, по-бабски успокоишь?
— Нет, в таком деле третий лишний. Они сами должны разобраться.
Тяжело вздыхая, она повернулась на другой бок.
Наташа, продолжая плакать, встала, пошла на кухню. Там она лихорадочно начала собирать все таблетки, которые ей попадались под руку, и глотать их.
— Ну зачем ты ушел, зачем? — сквозь слезы говорила она.
Пошатываясь, она пошла в зал. Ее взгляд задержался на портрете мужа.
— Что смотришь? — крикнула она. — Я умоляла тебя, не уезжай! Почему ты не послушался? Почему ты меня одну оставил? Не хочу жить! Ты слышишь? Не хочу.
Она упала на диван. Голова кружилась. Все, окружающее ее, куда-то поплыло, закачалось, а потом исчезло совсем…
Таня на кухне готовила кофе для мужа, а сама все думала о Наташе. Ей было жаль ее. Когда Наташа приехала и застала дома Умара, она словно заново родилась. Как-то вечером забежала к ней за луком, а глаза от счастья просто сияли.
— Ну как? — спросила Таня.
Наташа в ответ улыбнулась, и ее улыбка говорила, что она счастлива. «Что могло случиться?» — терзалась Татьяна и, словно подгоняемая невидимой силой, пошла к ней. Наташа не отзывалась. Она постучала. Было тихо. Машинально повернула ручку замка, дверь открылась. Она вошла в квартиру.
— Наташа, — позвала она, — ты где?
Таня пошла в спальню, но, проходя мимо зала, увидела ее, лежащую на диване. Вначале она подумала, что та спит, но заметила безжизненно свисавшую на пол руку. Таня подошла, притронулась к ее плечу, села рядом.
— Наташа, ты что, спишь?
Предчувствуя что-то нехорошее, Татьяна повернула ее голову к себе и встретила взгляд стекленеющих глаз.
— О Господи! — вскакивая, крикнула соседка и побежала к телефону. Через десять минут «скорая» увезла Наташу в больницу.
Умар выскочил на улицу так, словно кто-то гнался за ним. Он еще слышал ее голос: «Я люблю тебя».
Поймав легковушку, он поехал в аэропорт. В нем шла мучительная борьба. Внутренний голос призывал вернуться к ней, но тут же перед глазами вставал образ друга. «Нет!» — вслух произнес он.
— Что вы сказали? — поворачиваясь к нему, спросил водитель.
В ответ он молча покачал головой. Через два часа Умар уже сидел в салоне самолета. К вечеру он приехал в свою бывшую десантную бригаду. Там еще оставалась часть личного состава. Дежурный прапорщик, увидев полковника, не поверил своим глазам, а когда опомнился, что есть силы закричал:
— Сми…рно..!
— Вольно, вольно, — улыбаясь, сказал Умар. — Кто-нибудь из офицеров есть?
— Так точно, товарищ полковник. Подполковник Рустамов — он у себя. Позвать его?
— Не надо, я к нему сам пойду.
Начальник штаба Рустамов сидел за столом и что-то писал. Увидев Кархмазова, он оторопел.
— Не может быть, — произнес он и выскочил из-за стола.
Они крепко обнялись.
— Насовсем или за вещами?
— Не знаю. А ты чем занят?
— Да вот, министр обороны решил на базе нашей бригады новую национальную десантную бригаду создать.
— А людей откуда он наберет?
— Пообещал, что полностью укомплектует бригаду. Мне предложил твою должность, но я сказал, что ответ дам после того, как ты приедешь.
— Соглашайся. И нечего думать. Ты справишься.
— А как ты?
— Вот думаю. Он же тогда предложил мне идти к нему замом. Может, согласиться?
— Умар Анварович, министр уже знает, за что тебя уволили, он будет рад, если ты согласишься. И у меня будет своя рука в министерстве, — пошутил он.
— У тебя есть что выпить?
— Воды? — простодушно спросил Рустамов.
— Дорогой ты мой Мирсыдык, водки бы мне.
— Поехали ко мне. Жена плов приготовила.
На следующий день Умар был у министра обороны Узбекистана. Как только он вошел в кабинет, генерал, улыбаясь, встал, подошел к нему и крепко пожал руку.
— Садись, садись, я уже о тебе наслышан. Тебя прозвали «мятежным полковником». Даже наш президент об этом знает. Как ты думаешь, подполковник Рустамов справится с должностью командира десантной бригады? Наверно, он уже говорил, что мы решили создать свою бригаду.
— Справится. Офицер грамотный, работоспособный, порядочный.
— Характеристика достаточно веская, хотя и лаконичная, — улыбнулся министр. — Завтра поедем к президенту. Мне надо тебя ему представить. Должность большая. И она утверждается президентом.
— Товарищ генерал-лейтенант, но…
— Полковник, никаких «но». Ты нам нужен.
Он поднял трубку прямой связи с президентом. В приемной ответили, что у него совещание.
— У меня к вам просьба. После совещания скажите ему, что завтра в десять часов буду у него.
— В десять не получится, у него встреча с министром Пакистана.
— А когда можно?
— Сейчас посмотрю… В 16 часов. Но предварительно, пожалуйста, позвоните.
От министра Умар уходил с двояким чувством. С одной стороны, было приятно, что ему предложили такой высокий пост, а с другой стороны, было обидно и больно, что выгнали из российской армии. Мучило и другое: он предвидел, какая реакция будет со стороны Дудаева, когда тот об этом узнает. Иногда при воспоминании о президенте Ингушетии генерале Аушеве, которого хорошо знал по Афганистану, его заедало честолюбие.
Он сидел у себя на кухне. Перед ним стояла бутылка водки. Налил в стакан, хотел выпить, но передумал. Тоска давила на сердце. Он пытался понять, осмыслить происходящее вокруг. «За что я воевал? Какой родине я служил? Как это могло случиться?» Вопросы и вопросы, но ответов не находил. Он вновь поднял стакан. Прикрыв глаза, словно наяву увидел друга. «Эх Володя, Володя, если бы ты видел, что кругом происходит». Он выпил. В рот положил кусочек хлеба. В голову назойливо лезла мысль о Наташе. «Как она там?» Он встал, подошел к телефону и стал набирать по коду Москву. Хотел услышать ее голос, хотел сказать, что скучает по ней, хотел просто поговорить. Но ее телефон не отвечал. Глубокой ночью он вновь позвонил ей, но вновь молчание.
На следующий день Умар вместе с министром обороны поехал на прием к президенту. В приемной президента заметил, как волнуется министр. На лбу у того постоянно выступал пот, он беспрерывно вытирал лицо платком. Когда вошли в кабинет президента, Каримов, улыбаясь, пошел им навстречу. Он поздоровался с министром и, задрав голову вверх, не скрывая своего восхищения высоченным полковником, крепко пожал руку Умару и пригласил их сесть.
